Газета «Тайная Сила», 2008
Принудительная виртуализация человечества состоялась?
В современном обществе мы всё чаще и чаще рассказы о ком-то приблизительно такого содержания: «В его (её) жизни возникли трудноразрешимые проблемы, а он и не стал их решать. Нашёл «выход» -- купил компьютер, подключил к Интернету – и «ушёл жить в Сеть»! Теперь уже и все друзья и женщины у него – виртуальные, имен не знает, фотографиями их довольствуется вывешенными в Сети, не проверяя подлинность; киноновинки смотрит по Интернету, по музеям «бродит», глядя в монитор… Из дома месяцами не выходит, работает по Сети (торгует на Бирже), продукты на дом заказывает тоже по Сети. И вполне доволен (довольна) своей жизнью. С нами – живыми людьми – вообще не общается». Знакомо?
На первый взгляд, суть проблемы предельно проста, «линейна»: компьютер является всегда и везде слугой человека, и с ним человеку, хозяину, гораздо комфортнее, чем с реальными людьми, каждый из которых имеет своё мнение и, порой, довольно жёстко отстаиваемые свои интересы! А компьютер просто служит, просто выполняет желания, рисуя картины счастья в своей «виртуальной Вселенной»! Вроде бы, всё просто. Но, в действительности, вопрос – глубже. Постараемся в нём разобраться.
Вспомните. Если Вы уже в зрелом возрасте, какой в целом и в деталях была звуковая среда любого крупного города, мегаполиса лет этак двадцать тому назад. Звуки, в большинстве своём, были механическими ли физиологическими – скрип тормозов на перекрёстке, тоскливый гудок тепловоза, крики ворон и галок, курлыканье голубей, шум ссор, доносящийся их соседних «неблагополучных» квартир, чуть приглушённые, идущие издалека, роко-попсовые аккорды гитар во дворе и из дешёвых динамиков «мазовых» магнитофонов «Романтик-203», тех, что по тогдашней «до-плейерной» моде, носили с собой на согнутой в локте левой руке… Вспомнили?! Звуков, вроде, было много, но все они представляли собой аналоговый сигнал, он не был цифровым, а значит, не был жизненно значимым для всех, значит, не требовал от всех незамедлительной реакции, не заставлял принимать решение, действовать, он просто был фоном.
Теперь представим современную квартиру. Для чистоты эксперимента и для наглядности – трёхкомнатную и находящуюся на первом этаже многоэтажки на крупном шоссе у наземной станции метро.
В квартире живёт семья. У каждого – мобильник. Мелодии подобраны по вкусу владельцев, иногда и пошло-эпатирующие, на определяемые номера самых важных вызовов – мелодии отдельные, ещё более «давящие» на слух. Стационарный телефон с АОНом, естественно, тоже есть в этой квартире. Каждый ровный час процессор телефона «кукует» писклявой кукушкой, а когда поступает звонок, телефон мелодичным женским голосом (по-русски, но с сильным китайско-вьетнамским акцентом) объявляет одиннадцатизначные номера, каждую цифру по отдельности, по очереди.
Кроме солидного аппарата с определителем, стоящем на журнальном столике в спальне, есть дешёвый корейский телефон с дребижжащим «рингом» в «самом главном Гайд-парке каждой русской семьи», -- на кухне. Плюс к стоящим-лежащим телефонам по квартире «бродит» трубка радиотелефона, звонка у неё два: сначала звонит включённая в розетку база – густым басом, потом сама труба писклявым фальцетом. Это – по входящим звонкам. Исходящие тоже добавляют электронных звуков в акустический хаос квартиры: у всех, и стационарных, и мобильных телефонов клавиатура достаточно громко звучит десятью сольфеджиовыемыми нотами, а телефон с АОНом (как старшОй в их компашке) ещё и проговаривает вслух каждую набираемую цифру!
Дверной звонок – тоже по последней моде: собственно, не звонок, а несложный МП-три-плейер, он циклично играет мелодии двенадцати популярных классических композиторов. Но «ария» дверного звонка звучит не сразу. Вначале вступает в дело нервно пищащая трубка домофона. Приходят в гости в квартиру не редко, но и не часто, так что надоедливая мелодия трубки домофона звучит не так уж постоянно. Зато постоянно сквозь даже закрытые и занавешенные окна в квартиру доносится мерзкое пиликанье сигнала ожидания домофона на подъездах: квартира-то на первом этаже, и звуки эти летят от всех пяти подъездов дома, совершенно непонятно, почему абсолютно ненужный и нефункциональный сигнал ожидания на всех домофонах такой громкий, и именно – на всех! Как Вы понимаете, особенно это раздражает по ночам. А ещё каждую ночь этот гадостный сигнал, как правило, сопровождается руганью мёрзнущего у домофона гостя, не могущего взять в толк, почему ему не открывают так долго?!
«Оркестр» квартирных электронных значимо-тревожащих звуков дополняют, как и везде, «уханье» и «бульканье», извещающее хозяина о пришедшей SMS-ке, и жёсткий «стук деревянной кувалды по бревну», который на большинстве домашних компьютеров установлен для извещения о поступившем e-mail’e.
Улица уже не «ознаменована» пением птиц и шелестом крон тополей: миллионы автомобилей и тысячи мотоциклов Большого Города давно выдавили из принадлежащего им пространства в далёкий пригород (за спальные и рабочие кварталы, за промзоны, за сельхозполя) – в ещё где-то там целые леса бывших обитателей Города – птиц, бурундучков, белок, даже майские жуки, и они «эмигрировали».
Улица давит на квартиру тоже только значимыми, только несущими тревожную информацию, электронными звуками. Пищат мобильники у мам на детской площадке, у детишек тоже пищат сотовые телефоны – только игрушечные. А рядом копошатся в пыли отныне отнюдь не воробьи: китайские игрушки-роботы: ползучий спецназовец, умывающая кошка. Скулящая собака, или вовсе трудно идентифицируемые «безродные» покемоны! Кстати, спросите у своего ребёнка, и он расскажет всю-всю Родословную Великого Клана Покемонов подробнее. Чем родословную вашего Рода…
И хотя все эти электронно-цифровые звуки и являются для горожанина значимыми, несущими информацию и требующие эмоциональной и смысловой оценки, они напрягают на работу (кстати, как Вы понимаете, вынужденную и совсем ненужную) только сознание человека, при этом, не загружая наиболее ранимую субстанцию – подсознание. Звуки эти конечно, не такие безобидные как (технический термин) – «белый» шум, но в их среде, в их окружении можно жить и при этом не заболеть… Однако, есть в городской акустической среде кое-что и посерьёзнее!
Есть звуки вселяющие в подсознание довольно серьёзную тревогу, граничащую с перманентным страхом! Вот завыла сирена милицейского «шевроле», выезжающего на вызов, вот её заглушает тревожная басовитая сирена реанимобиля, но тут всё «накрыл» душащий рёв «Королевы городской Звуковой Среды» -- визгливый и нагловатый сигнал мощного джипа Федеральной службы охраны… Это – днем, да и вечером. Шум этот настолько значим, что уже почти не остаётся нервно-психического ресурса уделять внимание на практически безпрерывно голосящие системы сигнализации припаркованных у дома автомобилей. Да, впрочем, это и почти не нужно: сигнализации – дешёвые, сляпанные в подпольных мастерских, что массового расплодились на крупных оптовых рынках Москвы, такие «приборы безопасности» включаются по пять раз на день сами по себе – от высокой влажности, от сильного снегопада, их электронный рёв вовсе не свидетельствует, как это было предусмотрено изначально. Что в драгоценность о четырех колёсах полезли незваные «гости»… Впрочем, этих неправильных сигнализаций не слышно и потому. Что , предоставленная сама себе, молодая поросль 1990-х большую часть суток пускает петарды – и круглый год, а не только по праздникам, как на «загнивающем Западе» и на «многотысячелетнем мудром Востоке».
Но не только этими явными и наглыми, грохочаще-воющими звуками наполняется и подавляется акустическое пространство подсознания обычного горожанина. Есть и другой, но, тоже не менее тревожащий, фон: если чуть-чуть прислушаться – становиться заметно, как жалобно попискивают валидаторы в троллейбусах, это когда пенсионеры, по свойственному им обыкновению, стараются воспользоваться социальными картами, которые сами же и размагнитили, поскольку, вопреки логике, здравому и смыслу и неоднократным предупреждениям работников «собесов», носили магнитные социальные карты в одном кошельке с ключами и мелочью. А с расположенной поблизости наземной станции метро каждые десять-пятнадцать секунд летит уже навязший в зубах и вызывающий теперь только отвращение некогда прекрасный Полонез Агинского, это другая несознательная часть населения – студенты перепрыгивают через турникеты, экономя деньги на пиво, а «железные стражи метрополитена» при каждом таком «экономенье» играют, как в них и заложено, ставший пресловутым Полонез Агинского.
«Отпустите меня в горы, в горы! Отпустите меня насовсем!» Случайно ли этот эстрадный рефрен – всё популярнее и популярнее, становясь мыслеформой жителей Москвы и Санкт-Петербурга, -- и, приближающегося к ним по своей «магаполисности» Екатеринбурга?..
Итак, что же всё это даёт в совокупности?! Все эти цифровые звуки несут смысловую нагрузку -- нагрузку предельно конкретную – сообщающую беззащитному подсознанию, что «сейчас творится несправедливость, и не важно, по отношению к конкретному гражданину или к абстрактному государству: несправедливость всегда остаётся несправедливостью». Конечно, разум горожанина не реагирует именно так. А вот подсознание, наполняемое латентными инфоволнами агрессивности, начинает уже само формировать модели поведения жителя города! Именно поэтому почти всем всё сильнее и сильнее хочется вырваться (на неделю, месяц. Год или даже навсегда!) из своего Мегаполиса, убежать в поля, тайгу, горы, -- в общем, как можно дальше от этих электронных тотальных звуков-агрессоров.
Что же получается? По сути, звуковая среда выступает в роли диалоговой системы, но системы неравноправной, можно сказать, командной. Через самый уязвимый элемент психики человека – его подсознание, обычного горожанина приучают реагировать на байт командной информации как на нажатие клавиши «Enter“; человека низводят до состояния, до уровня ФАЙЛА, он даже это НЕ ЗАМЕЧАЕТ! Все знают: не снимешь телефонную трубу , --звонящие обидятся. То есть – сигнал, потом реакция, заработала сигнализация у какой-то машины – выгляни в окно: не у твоей ли?! Это -- условные рефлексы. И рефлекс НЕ СУЩЕСТВА, а ФУНКЦИИ. Ну-у, дела! Горожанин зачастую перестает быть разумным и мыслящим созданием, а становится всего лишь алгебраической функцией, совсем малозначимым ФАЙЛОВ в длинном ряду других таких же людей-файлов.
Что же означает, если посмотреть на явление во всей его протяженности? Реагирование, почти как у робота, на электронный байт значимой информации – это ПЕРВОЕ УСЛОВИЕ превращения горожанина в МАТЕМАТИЧЕСКУЮ ФУНКЦИЮ. Второе условия тоже постоянно присутствуют в серых буднях Мегаполиса. Это – большое (и очень большое!) количество PIN-&-PUK-кодов, которые современный житель мегаполиса каждый набирает, и, поэтому, помнит, -- зачастую, даже, лучше, чем даты дней рождений своим ближайших родственников! А как же иначе тут быть?! Не набрав комбинацию из семи букв и цифры – не разблокируешь клавиатуру мобильника (а позвонить же – надо!), не откроешь свой e-mail, и дверь не откроется, не попадёшь в свою квартиру – К СВОЕМУ ОЧАГУ, не выучил наизусть код – не получишь домашнего тепла!
Видя, что жизнь человека ТАК ВОТ НАСТОЛЬКО виртуализировалась и «стала электронно-цифровой», телевидение (и это во всех индустриально развитых государствах Мира!) решило ПОЗВОЛИТЬ СЕБЕ то, что ему давно очень хотелось, но на что ТВ не решалось все десятилетия своего существования в 20-м веке. Телевидение отражает, но телевидение и формирует (вкупе с кино, давным-давно уже живущем только по внутренним законам телевидения). И вот этот процесс «офайливания», «офункциональнивания» человека и этот печальный для всего общества и для каждого из нас результат того процесса ярко отражён в современном (а потому и кассовом, что актуальном!) кино, в частности, в таких фильмах, как «Живой» «Груз 200» и т.д. В них жёстко и неприкрыто говорится о том, что обычный человек, его чувства, образ мыслей, душевные и духовные качества не интересен «офайленному» обществу, человек тогда становится хоть-с Телевидение отражает, но телевидение и формирует (вкупе с кино, давным-давно уже живущем только по внутренним законам телевидения). И вот этот процесс «офайливания», «офункциональнивания» человека и этот печальный для всего общества и для каждого из нас результат того процесса ярко отражён в современном (а потому и кассовом, что актуальном!) кино, в частности, в таких фильмах, как «Живой» «Груз 200» и т.д. В них жёстко и неприкрыто говорится о том, что обычный человек, его чувства, образ мыслей, душевные и духовные качества не интересен «офайленному» обществу, человек тогда становится хоть сколько-нибудь значимым, когда он либо выступает сам в роли Отдельного Файла – то есть создаёт Информационный Повод, либо, когда он, как файл загоняет себя в Большую Директорию, увеличивая её массу. Поэтом в современном городском обществе человек живёт только и только тогда, когда создаёт, пусть и маленький , информационный поток пробивающийся «на поверхность, туда, где «Звёзды» и гламур-л’ямур, а между этими Потоками, человек не живёт, а существует, словно файл весом в ноль байт. Сопротивляться такому порядку вещей трудно, так как общество воспитывает (или, по крайней мере, пытается воспитать) в этом ключе каждого человека с момента его рождения.
Общество, может и быть, и является даже более гуманным, чем его «главный подручный инструмент воспитания человека» -- ТВ! Телевидение изо дня в день учит ложной и деструктивной теории о том. Что, дескать, «живое – только то, что создаёт собою новости, а обычная жизнь, не создающая новостей, не попадает на экран, значит её как бы и нет, значит, она – как бы и не жизнь вовсе!»
Вот и получается, что ТВ нас всех уже почти приучило считать, что РЕАЛЬНАЯ ЖИЗНЬ РЕАЛЬНЫХ ЛЮДЕЙ – это всего лишь «Матрица», это «довесок» к Главному-Виртуальному-Суперглавному, что жизнь семьи, общение друзей, природа – это всего лишь «антураж», прилагаемый к Всеглавенствующему Виртуальному Миру! Кстати, вот что забавно, оказывается, по-английски „virtuale“ в прямом переводе на русский означает «сущее», вот так вот!
Итак, в этом «долгожданном и наконец-то наступившем Будущем», жизнь обычного, среднестатистического жителя Мегаполиса уже практически полностью виртуализирована, его приучили к мысли, что «он – маленький файлик в одной из Директорий»…
Но вот только одно «но»! Жизнь реальная, в отличие от благостных «три-дэ»-миров, всегда – жёстко конкурентна, и в ней такого вот, по сути, полу-беззащитного человека-файла нещадно теснят локтями и оттирают к краю… Ладно! Всё забыть, доползти до дому. Включить компьютер, и… И всё меняется! «Человек-файл» вновь попадает в идеальный мир, в свой! Электронная Среда безропотно и услужливо предугадывает любые желания хозяина, -- впрочем, за трафик он заплатил, значит теперь ОН – действительно ХОЗЯИН! Здесь и сейчас! Никакой конкуренции, всё подчинено воле и желаниям юзера, здесь тепло, комфортно и уютно, -- значит, вывод: отречься от реального мира, и жить только Процессором, только его электронами, а дальше – будь что будет…
А мы задумаемся: в ЧЬИХ ЖЕ интересах создана эта объективная, причём, глобальная, ситуация? Впрочем, она могла сложиться и стихийно, но вот дивиденды от виртуализации человечества кто-то получит. И. возможно, получит их не человек (или группа людей), а ОБРЕТШИЙ СОБСТВЕННУЮ ВОЛЮ жестокий и беспощадный к «людишкам-файликам» Его Величество искусственный Разум? Поживём – увидим.
Москва – Берлин, 02 августа – 12 декабря 2007 года.
Юлий СТОЦКИЙ - публицист, писатель, поэт, прикладной политолог и географ, журналист, киноактёр эпизодов, художник-иллюстратор, фотохудожник. Живёт «на три города»:
Берлин, Москва, Хельсинки.
Член Berliner Literaturbund, Союза журналистов Москвы, Свободной конфедерации политологов Финляндской Республики,
Международного Сообщества Писательских Союзов, Боннского литературного общества, Всемирного союза японской поэзии «Аромат Востока», Всегерманского интеграционного Совета; Заслуженный деятель телеискусств ток-шоу России, кавалер медали Ордена мужества 3-й степени.